«Альтернативной золотой медалью стали семья и работа». Большое интервью Елизаветы Брахт-Тищенко
Обзор прессы 23 июня
— Ваш звонок застал меня в Лозанне, где я постоянно проживаю с 2007 года, — рассказала Елизавета Брахт-Тищенко. – Сюда приехала учиться в бизнес-школе спортивного администрирования AISTS, в списке учредителей которой значится Международный олимпийский комитет. Сначала проходила здесь практику, а после того, как получила работу, решила уже никуда не уезжать.
— Ваш супруг Юрген Брахт, который родом из Германии, не противился такому решению?
— Когда родилась идея учиться в Швейцарии, я как раз находилась в Германии, где штудировала немецкий язык. Изначально думала, что осяду на родине мужа и буду строить карьеру там, но позже поняла, что спортивная деятельность мне ближе по духу. Очень хотелось остаться в той среде, в которой провела столько лет. Меня притягивал маркетинг, спортивный менеджмент, и я нашла курсы в Швейцарии. Юрген с пониманием отнесся к моему выбору, и какое-то время мы жили на две страны. То муж приезжал на две недели в Лозанну, то я ездила в Германию. После стажировки в МОК, что называется, вошла во вкус и поняла, что лучшего места для строительства дальнейшей карьеры не найти. Швейцария – это дом родной для всех крупных спортивных организаций мира. В Германии найти работу по профилю мне было бы гораздо сложнее. Муж же не возражал поменять место жительства, хотя весь его бизнес остался дома. В 2009 году в Лозанне у нас родился сын Александр.
В ШВЕЙЦАРИИ ОЩУЩАЛСЯ ДЕФИЦИТ ЗАЩИТНЫХ МАСОК
— Как протекала ваша самоизоляция? Российская велогонщица Ирина Калентьева, которая живет и тренируется в кантоне Аргау, рассказывала про жесткие ограничительные меры.
— Насколько мне известно, в Аргау коронавирусная ситуация не была самой удручающей. Больше всего в Швейцарии пострадал кантон Во, где я проживаю. Здесь наблюдалось больше всего случаев заражения и летальных исходов. На втором месте Женева, а на третьем – кантон Тичино. Он граничит с Италией, и очень много инфицированных попали туда именно с Апеннин.
Швейцария – интересная страна. Здесь все важные решения принимаются снизу вверх: на уровне кантонов и коммун. Но когда возникают экстренные ситуации, а пандемия – одна из них, вся власть переходит к федеральному правительству. Народ тут организованный, и все меры принимались очень оперативно.
— Вы серьезно?
— Швейцария не входит в Евросоюз, и когда границы закрылись, то выяснилось, что в стране не производится ряд важных товаров, включая медицинские маски. Пришлось закупать оборудование, чтобы наладить выпуск средств индивидуальной защиты.
НА «УДАЛЕНКЕ» РАБОТАЛА ЗА ПОЛЗАРПЛАТЫ
— Как сильно изменилась ваша жизнь в период пандемии?
— На самом деле я очень занятой человек. Постоянные разъезды, командировки по всему миру. Как смеется муж, мы с ним ведем кочевой образ жизни. Даже цветов дома не заводили – завянут без надлежащего ухода. В дни закрытых границ мы, наконец, смогли собраться всей семьей. Да, надо было привыкнуть к новому формату бытия, когда бизнес и учеба ушли в онлайн. Много читали, смотрели фильмы, осваивали компьютерные игры. Признаюсь, что было очень непривычно готовить еду три раза в день.
Я не могу долго бегать – сказываются последствия спортивной карьеры. Зато заставляла себя ежедневно проходить по 10 километров. Наушники надену, закачаю какую-нибудь аудиокнигу – и вперед!
— Офис Международной федерации волейбола (FIVB), где вы работаете, естественно, был закрыт?
— Вообще, у меня все интересно сложилось. В феврале получила повышение и теперь занимаю пост главы департамента FIVB по маркетингу. Надо было писать заметки, решать вопросы с бюджетом, а тут в гости пожаловал коронавирус. Естественно, все сотрудники нашей организации были переведены на удаленный режим. Более того, всем срезали ставку на пятьдесят процентов. В этот момент важную поддержку оказало государство, компенсировавшее часть финансовых потерь. В этом плане, надо сказать, в Швейцарии полный порядок. Насколько мне известно, индивидуальные предприниматели сразу могли получить льготный кредит на 5-7 лет под очень низкие проценты. Был еще ряд преференций для разных категорий граждан.
— Сейчас жизнь возвращается в нормальное русло?
— С 11 мая работают школы, мы же вышли на работу 8 июня. Нет никаких ограничений в транспорте и на улицах, единственное – это запрет на проведение многолюдных мероприятий, в том числе и спортивных.
— Хотелось бы спросить о том, какими профессиональными достижениями можете похвастать за период самоизоляции.
— По существующим законам я не могла требовать от сотрудников своего аппарата какой-то переработки, да еще в условиях пониженного оклада. Но за время карантина нам удалось сделать очень многое. В первую очередь это касается переверстки планов в связи с изменением календаря соревнований. В нынешнем году почти все значимые турниры отменены. Зато очень насыщенным ожидается 2022 год, и спланировать бюджет, а также выработать стратегию продвижения отдельных соревновательных брендов было занятием трудным. Кроме того, мне приходилось совмещать новую работу и с новой учебой: в конце апреля поступила в лондонскую бизнес-школу, где осваиваю цифровой маркетинг. Онлайн-занятия будут продолжаться до конца июля. Теперь по вечерам засиживаюсь за компьютером, выполняя присланные из Англии задания.
Фото из личного архива
ПО КОЛИЕЧТСВУ ПОКЛОННИКОВ ВОЛЕЙБОЛ УСТУПАЕТ ТОЛЬКО ФУТБОЛУ
— Помнится, пару лет назад вы говорили о необходимости превращения FIVB из организации функционеров в медиакомпанию. Ваша новая должность предусматривает продолжение таких преобразований?
— Конечно. Решение принято, и мы создаем независимую медиакомпанию, которая будет совершенно другой структурой, занимаясь чисто коммерческими, маркетинговыми и медийными делами. Такие организации, к примеру, уже существуют в УЕФА и Международной федерации баскетбола. Причем, их деятельность не связана со спортивной политикой, которую ведет непосредственно сама федерация.
Мы проводили специальные исследования, которые показали наличие 680 миллионов потенциальных поклонников волейбола только в 30 странах мира. Это ставит наш вид спорта в рейтинге популярности на второе место вслед за футболом. А уже потом следуют баскетбол и теннис.
В приоритете мы должны иметь постоянную связь с аудиторией посредством новейших цифровых технологий. Уже есть сервис ОТТ – Volleyball TV, в перспективе – создание интернет-магазина, в котором болельщик может найти турнир или отдельный матч на свой вкус.
Понятно, что главной целью для нас остаются соревнования, но мы постоянно думаем о том, как развлечь болельщиков на стадионе. Волейбол позиционирует себя как вид спорта с музыкой, спецэффектами. В этом вопросе нам еще предстоит выйти на некий новый уровень.
— Какие новшества ждут прямые телевизионные трансляции?
— В этом направлении тоже сделан существенный шаг вперед. Мы работаем в тесном контакте с крупнейшей продюсерской компанией IMG. В одном из наших топовых соревнований – Лиге наций, отвечаем за продакшн, полностью изменив структуру показа волейбола. Если раньше наши творческие планы приходилось корректировать в зависимости от интересов местных вещательных компаний, то теперь мы ввели много инновационных элементов, позволяющих объяснять болельщикам правила игры, более доходчиво демонстрировать статистику. Картинка перестала быть однобокой – идет развитие во всех направлениях. У нас есть потенциал, чтобы обеспечить охват аудитории, а мне, как человеку из маркетинга, важно понять, чем живет болельщик.
— Что вы имеете в виду?
— Сейчас поясню. Волейбол остается одним из видов спорта, в котором фактически соблюдается гендерное равенство среди болельщиков. Были проведены специальные исследования, показавшие что 84 процента фанатов одинаково интересуются как мужским, так и женским волейболом. Такого нельзя увидеть ни в футболе, ни в баскетболе, ни в хоккее – они остаются чисто мужскими увлечениями. У нас есть азиатский рынок – это чисто женский волейбол. Болельщиц, а они в своих семьях отвечают за покупки и трату денег, всегда интересовали громкие бренды. Представляете, какой это рай для спонсоров и рекламодателей.
— Чемпионат мира по волейболу среди мужчин 2022 года должен пройти в России. По вашей части какая-нибудь работа ведется в этом направлении?
— Наметки есть, но говорить что-либо до решения арбитражного суда, в котором будет рассмотрен спор между Всемирным антидопинговым агентством (WADA) и РУСАДА, преждевременно. Официальная позиция нашей организации будет озвучена только после слушаний в CAS, намеченных на начало ноября.
РАЗГОВАРИВАЮ НА ЧЕТЫРЕХ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ
— Чтобы бегло решать круг всех вопросов, о которых мы говорили выше, надо обладать определенным комплексом знаний. А когда спортсмену учиться? В основном только после окончания карьеры?
— Мои родители всегда настаивали на том, чтобы их дочь получила высшее образование. Когда в начале 90-х я стала выступать за «Уралочку», то поступила на заочное отделение Уральского государственного экономического университета. Хочу подчеркнуть, что я действительно училась, а не ходила с зачеткой по кабинетам в выходные дни. Получила, в итоге, диплом специалиста по работе с персоналом. После Олимпийских игр 2004 года уехала в Лондон, где в Королевском колледже усиленно изучала бизнес и английский язык.
— У вас какая-то невероятная тяга к языкам. Верно?
— Можно выразиться и так. Сейчас я разговариваю на английском, немецком и французском – официальном языке кантона Во. Когда выступала за «Дубровник» освоила хорватский. Он тогда назывался сербскохорватским, но сербы использовали кириллицу, а хорваты писали и читали латинскими буквами.
— Как Николай Карполь относился к вашему постоянному самообразованию?
— Карполь всегда поощрял тягу к знаниям у своих подопечных. Признаюсь, что одно время мечтала стать спортивным журналистом и даже собиралась подать заявление на соответствующий факультет Уральского государственного университета. Однако Николай Васильевич убедил меня не делать этого. Мои родители имели экономическое образование, да и много девочек из «Уралочки» уже закончили или продолжали учиться в экономическом университете. Позже пришло осознание того, что экономика, бизнес, маркетинг – это как раз то, что мне нужно в дальнейшей карьере.
— После того, как ушли из большого спорта, с какими трудностями приходилось сталкиваться?
— Поначалу даже не знала, как сделать двусторонний цветной ксерокс, пользоваться приложениями Майкрософт или электронной почтой. Все осваивала постепенно, последовательно двигаясь вперед. После стажировки в МОК окончила несколько дополнительных курсов в местной бизнес-школе IMD: стратегия и лидерство, цифровые платформы и аналитика.
БУЗАТО ПРИВНЕС В ЖЕНСКУЮ СБОРНУЮ СОЛНЫШКО
— Будучи погруженной в работу в FIVB, продолжаете следить за тем, как выступают российские волейболисты?
— В середине июля прошлого года была на финале мужской Лиги наций в Чикаго, когда сборная России обыграла в четырех партиях американцев. Было приятно пообщаться со старыми знакомыми, особенно с Сергеем Тетюхиным.
За игрой девочек наблюдала в сентябре в Японии на Кубке мира. Тогда россиянки заняли третье место. Любопытно, что в предыдущий раз медаль (серебряную – Прим. Team Russia) на этом турнире мы брали 20 лет назад, и тогда я еще выступала в составе сборной.
Мне не хотелось бы давать какие-то конкретные оценки выступлению женской сборной в прошедшем сезоне – пусть этим занимаются эксперты. К тому же в любом коллективе есть немало факторов, скрытых от посторонних глаз, которые могут оказывать существенное влияние на игру.
— Итальянец Серджо Бузато, утвержденный в конце минувшего года главным тренером сборной России, на ваш взгляд, способен вдохнуть в команду новую жизнь?
— Находясь в Японии, я поговорила и с девочками, и с Серджо. Мне показалось, что он принес в команду солнышко, а то было как-то совсем депрессивно и грустно. Когда от спортсменок все время требуют результат, появляется скованность. Бузато, кажется, ситуацию отпустил, сказав волейболисткам: «Играйте в свое удовольствие».
— Олимпийские игры в Токио перенесены на один год. Это пойдет нам на пользу?
— Очень сложная тема. В 1992 году я готовилась к Играм в Барселоне, была, по сути дела, тринадцатым игроком. Но меня, как и Таню Грачеву, в последний момент отцепили от сборной: мол, вы девочки еще молодые. Тогда мы обливались горючими слезами, и сейчас я подумала: если бы вдруг Олимпиаду тогда перенесли на год, то в 93-м место в команде мне было бы обеспечено.
Один год – очень серьезный срок. За это время молодые могут «выстрелить», а старенькие спортсмены, психологически готовившие себя к завершению карьеры, будут вынуждены выжимать из себя последние соки. Случиться может все, что угодно.
— У россиянок в Токио будет зубодробительная группа: Китай, США, Италия, Аргентина и Турция.
— Сложные соперники – это не самый плохой вариант. Главное, добраться до раунда плей-офф. Стыковые матчи всегда носят характер лотереи, и выступать в них, мне кажется, проще. Считаю, что у сборной России есть великолепные спортсменки, которых надо организовать. Нужно придать их игре определенный рисунок, наладить связи. Девочки мало что выигрывали в последнее время, им следует добавить уверенности, а для этого их надо обязательно обеспечить игровой практикой. Чтобы быть на высоте, необходимо постоянно играть с топовыми командами. В этом году соревновательный календарь слетел, но ведь все находятся в равных условиях. Только лишь китаянки на карантине тренировались, самоизолировавшись на своей олимпийской базе.
С Николаем Карполем. Фото из личного архива
ПОСЛЕ КАРПОЛЯ НЕ СТРАШЕН УЖЕ НИКТО
— В вашей медальной коллекции два серебра Олимпийских игр. Не обидно, что останавливались в шаге от мечты?
— Не то слово! Недавно на Olympic Channel повторяли олимпийские финалы Сиднея и Афин. Их уже сложно увидеть в открытом доступе, а здесь был великолепный показ. В очередной раз пришлось поплакать внутри себя, что не сумела воспользоваться шансом. А новый-то уже не упадет – с этим так и живешь дальше. Была цель, ради которой приходилось многим жертвовать: не ела, когда хотела, по дискотекам не ходила, с друзьями не общалась, родителей не видела. Но все впустую.
Афины, где мы в золотом матче проиграли китаянкам 2:3, для меня вообще тема болезненная. В Греции я выступала после двух операций на коленях, и не смогла в полной мере помочь команде. Тогда сборную собирали по крупицам – по разным причинам отсутствовали Настя Беликова, Елена Година. Они точно смогли бы нас усилить.
Что касается Сиднея, то кубинки (сборная России проиграла им в финале 2:3 – Прим. Team Russia) на тот момент были просто непобедимы. С ними играть на равных – значит, только дожидаться их ошибок. А уж в физическом плане они превосходили нас на голову.
— Предметом для гордости, наверняка, служит полуфинал в Афинах, в котором сборная России вытащила матч против бразильянок, отыграв в четвертом сете пять(!) матчболов?
— Как раз в те моменты я была на подаче, и до сих пор многие спортсменки из Бразилии, а также президент FIVB, бразилец по национальности, Ари Граса Фильо припоминают мне это. Сейчас, когда прошло уже 16 лет, начинаешь понимать, что Николай Васильевич Карполь нас все время именно к этому готовил. Мы оказались тверже в психологическом плане, сохранили холодную голову и не ошибались. Я знала, что мне надо только подать, а все остальное команда сделает, как надо.
— С Карполем работать было тяжело?
— Под его началом я тренировалась с 15 лет. Николай Васильевич – тренер специфический, не все выдерживали его методы. С другой стороны, я всегда об этом говорю: после Карполя не страшен уже никто. Он очень образованный, эрудированный человек, с ним можно поговорить на любые темы. Николай Васильевич очень умело менял интонацию, моментально превращаясь из громкоголосого наставника в мягкого и заботливого дедушку.
— За последнее время с ним часто пересекались?
— Несколько раз прилетала в Екатеринбург — на 50-летие «Уралочки» и другие мероприятия, связанные с клубом. Организовала его приезд в Гонконг на матчи дебютной Лиги наций в 2018 году. Там он был с дочерью Надеждой. Карполя в этом регионе просто боготворят – чуть ли не на руках носили.
— А из девчонок с кем общаетесь?
— Постоянно нахожусь на связи с Татьяной Грачевой, Екатериной Гамовой, Инессой Коркмаз – она сейчас живет в Турции, с Наташей Морозовой. Когда бываю в Москве, обязательно ищу встречи с подругами.
— У вас в Инстаграм установлен статус: «Мои потребности предельно просты. Я довольствуюсь только лучшим». Уже предвижу пожимающих плечами скептиков: а как же олимпийское золото?
— Знаменитое изречение Оскара Уайльда относится к моей теперешней жизни, в которой я во всем перфекционистка. Причем материальная сторона не играет главенствующей роли. Когда в Афинах я плакала с серебряной наградой на шее, то дала себе клятву, что в моей жизни обязательно будет другой Олимп. Теперь понимаю, что альтернативной золотой медалью стали моя семья и работа.
С мужем и сыном. Фото из личного архива
— Расскажите немного о сыне?
— Ему 11 лет. Саша говорит на немецком, французском и английском. По-русски он общается только со мной или когда из Киева приезжают бабушка с дедушкой. Одно время пыталась учить с ним алфавит, но потом отступила – у ребенка и так загрузка в школе по полной программе. Пока не давлю на него в спортивном плане, хоть у нас и волейбольная семья. Ведь мой отец, Иван Тищенко, в составе сборной СССР стал бронзовым призером чемпионата мира 1956 года.
